ДИЛЕММЫ      ГЕНДЕРНОГО      РАЗЛИЧИЯ И     ГЕНДЕРНОГО      РАВЕНСТВА                                

       В постмодерный период положение женщин и мужчин в обществе меняется как на политическом и идеологическом уровнях, так и на уровне повседневной организации частной сферы. Возникают новые гендерные нормы, но одновременно сохраняются  образцы модернистской - социальной организации отношений между полами. При этом меняются не только правила игры, но и возникает ситуация неясности в самоопределении (идентичности) людей. Многие заново выстраивают свою идентичность, вспоминая о дворянских, диссидентских, этнических и прочих корнях. Происходит и переопределение гендерных идентичностей. Если раньше практически любая женщина обязана была исполнять роль работающей матери, то в настоящее время допустимыми становятся и роли/идентичности домохозяйки и бездетных карьерно-ориентированных женщин. Разнообразные гендерные нормы воспроизводятся в разных сообществах, от религиозных до неосоциальных. Те образцы мужественности, женственности и отношений между полами, которые раньше считались не соответственными и даже криминальными, обрели свое право на существование. Разрушаются идеологические основания официального гендерного контракта и официальной политики в отношении женщины. На символическом (культурном) уровне выстраивается новый гендерный порядок. В СМИ, литературе, кинематографе, искусстве появляются разнообразные образцы мужественности и женственности. В обсуждение проблем гендерного устройства общества включаются новые политические силы, общественные и религиозные организации, глобальные информационные агенты, профессиональные сообщества и пр. Некоторые политики обращаются к «традиции», нуждающейся в возрождении, и к «естественному» предназначению женщин и мужчин. Однако провести такие идеи в жизнь оказывается непросто: сильны привычка и экономическая заинтересованность большинства женщин в самостоятельном заработке; многие молодые образованные мужчины и женщины стремятся к партнерским, а не к патриархатным или матриархатным отношениям в супружестве. Сексуальная свобода стала типичной для представителей обоих полов. И хотя в богатых слоях населения образ женщины-домохозяйки воспринимается как желательный, однако и там роль женщины заметно меняется. Современная обеспеченная домохозяйка вряд ли может быть описана как пассивная, полностью подчиняющаяся супругу, хранительница домашнего очага. Это, как правило, женщина, активно заботящаяся о себе – о своей внешности и привлекательности, о здоровье и теле, преследующая свои собственные интересы, выходящие за пределы дома. Такая женщина погружена в гламурный мир престижного потребления, а не в патриархальный семейный быт. В современном обществе тем не менее формируются идеи о восстановлении «исконных традиций» мужественности и женственности, которые могут быть приняты и распространены как новые социальные образцы и роли. Однако существуют разные трактовки «традиции» и природы женственности. Они различаются в зависимости от того, что именно в определенной идеологии считается традицией. Традиционными считаются представления о женщине как домашней хозяйке, жизненный мир которой сконцентрирован вокруг обязанностей заботливой супруги, матери, хранительницы домашнего очага. Таков идеал буржуазного семейного устройства со свойственным ему патриархатным разделением половых ролей мужчины-кормильца и женщины-домохозяйки. Существует также взгляд на западную женщину как на феминистку, разрушительницу общества, семьи и традиции. Различные оценки гендерного традиционализма отражены и в академических исследованиях. А.Посадская, О.Воронина, Н.Римашевская и другие видят в общественной трансформации (вплоть до конца 1990х годов) симптомы патриархатного ренессанса, или неотрадиционализма. Симптомы гендерного неравенства прошлого периода: вытеснение женщины из публичной и возвращение в приватную сферу, феминизация бедности и безработицы, вытеснение женщин с политической арены. В процессе приватизации женщины оказались главными жертвами безработицы. Патриархатные тенденции проявляются в дискриминации женщин в публичной сфере, в частности при найме на работу. Так, женщина оценивается как неспособная эффективно выполнять профессиональные функции, поскольку она имеет детей или собирается их завести и о них заботиться. Отмечается незащищенность женщин от насилия, в том числе сексуального, на работе и дома. Исследователи отмечают сексизм в средствах массовой информации, сексуализацию женственности, распространение порнографии и проституции. Однако патриархатный ренессанс – явление скорее временное и фрагментарное, он не определяет все изменения гендерного порядка. Тезис о ренессансе патриархата ставится под сомнение со второй половины 1990х годов. В этот период наблюдается успешность женщин в рыночных условиях, происходит рост их общественной активности, продвижение в некоторых отраслях бизнеса и на политической арене. Женщины активны и успешны в таких видах бизнеса, как туризм и сервис, в образовании и культуре. Несмотря на спад женского политического участия, появились яркие фигуры женщин-политиков. Некоторые случаи дискриминации по признаку пола становятся известными и осуждаемыми. Сформировались сообщества, занимающиеся феминистскими и гендерными исследованиями, постоянно проходят семинары, школы и конференции, функционируют образовательные программы разного уровня. Организуются выставки, фестивали и перформансы, отражающие гендерные проблемы. Вместе с тем в начале 2000х годов политическая сфера остается устроенной по патриархатному принципу: чем больше власти – тем меньше женщин. В экономической сфере также сохраняется патриархатный принцип: чем больше ресурсов – тем меньше женщин. Сохраняется «стеклянный потолок» для женщин: нет видимых препятствий продвижению по социальной лестнице или открытой дискриминации, но женщины не могут и не хотят продвигаться в карьере, поскольку в этом случае пострадает их семья, дети, а успех может нанести ущерб образу «правильной» женственности. Тем не менее многие сферы занятости успешно удерживаются женщинами. Массовая культура и СМИ представляют разнообразные образы мужественности и женственности. Сексизм сосуществует с портретами активных, инициативных женщин. В рекламе присутствуют различные типажи – от счастливых домохозяек до бизнес-вумен или женщины с младенцем, работающей за компьютером. Модернизированный быт остается гендерно консервативным. Однако появляются и другие гендерные роли, повседневные потребности часто оказываются сильнее консервативных стереотипов. В сфере сексуальности распространяются новые образцы гендерного равенства, когда допускается сексуальная активность женщин, которые осуществляют поиск подходящего партнера, а к сексу относятся как к сфере удовольствия. Однако и в этой сфере сохраняется двойной гендерный стандарт: общество остается более толерантным по отношению к мужской сексуальной активности, чем к женской. В целом сохраняется множество элементов неотрадиционалистской идеологии (культурный сексизм), но появляются и новые возможности для женщин, реализуются стратегии, ведущие к успеху. Однако общество по-прежнему остается организованным таким образом, что сохраняется гендерное неравенство. В постсоветский период женщины продолжают нести основные нагрузки в организации быта (даже при его модернизации и при использовании наемного персонала). Соответственно у женщин остается меньше возможностей для профессионального роста, для освоения новых профессий, для самореализации в сфере занятости. Статистика показывает, что существует структурное гендерное неравенство в доступе к ресурсам. Разрыв в оплате труда возрастает (оплата труда женщин почти на 40% ниже, чем у мужчин), квалификационный опыт женщин в сфере управления значительно ниже. В условиях неравенства и нехватки ресурсов, времени, денег и квалификации, женщины прибегают к мобилизации других средств, в т.ч. к использованию сексуальной привлекательности. Современные гендерные образцы все более становятся агрессивно сексуализированными. В современном обществе признается, что женщины имеют равные с мужчинами права, они могут ориентироваться на различные роли, становиться профессионалами, домохозяйками, согласно своему выбору сочетать разные обязанности. Вместе с тем широко распространено мнение, что женщины обладают отличными от мужчин природно- обусловленными склонностями и имеют особое предназначение, ограничивающее их карьерные профессиональные возможности. Женщины воспринимаются как особая категория граждан, нуждающихся в патерналистской социальной политике. В рамках этой идеологии подчеркивается, что у женщин есть гендерно- обусловленная гражданская функция – демографическое воспроизводство нации. Воспитание детей и поддержка семьи декларируется как предмет государственного интереса и заботы. Утверждается, что в период социальных трансформаций женщина оказывается жертвой: поскольку государство не обеспечивает ее поддержкой, она не может более быть полноценной работающей матерью, то есть полноценной гражданкой. Необходима система целевых социальных прав, гарантируемых мужчинам и женщинам, призванным выполнять свой «общественный долг». Политика, связанная с решением демографических проблем, является ярким примером патерналистской поддержки женщины-матери – социальной гражданки. Особенность такого периода заключается в дифференциации и множественности гендерных контрактов, социальных ролей, образцов мужественности и женственности, среди которых выделяются несколько основных. Это контракты «работающей матери», «домашней хозяйки», «сексуализированной женственности». Контракт работающей матери по-прежнему важен для современного общества. Он связан с традицией массовой женской занятости, с моральной и экономической ответственностью женщин за семейно-бытовую сферу. В настоящее время он воплощает экономические стратегии, диктуемые логикой рынка, а также возможности самореализации для женщин с высоким профессиональным статусом или амбициями. Этот контракт поддерживается идеологией гендерного равенства. В современной версии обязанности «работающей матери» не столько являются ее гражданским долгом, сколько частным делом, однако сохраняется идеология государственной помощи в совмещении ролей. Занятость становится личным выбором женщины, а не обязанностью гражданки перед государством. Обязанность участвовать в общественном производстве сменилась экономической необходимостью обеспечения семьи. Вместе с тем опыт экономической независимости женщины в семье, связь статуса женщины с позицией, занимаемой в публичной сфере, материнство как экономическая функция – все это укорененные прошлые стереотипы, сохраняющие свое значение во многих социальных средах прошлого общества. Контракт «работающей матери» не является однородным. В разных социальных слоях существуют различные «правила игры». Выбор «работающей матери», делающей профессиональную карьеру, поддерживается либеральной идеологией. Гендерный контракт становится «контрактом профессиональной женщины». Ее главный ориентир – профессиональные достижения. Для того чтобы осуществить баланс ролей, она прибегает к услугам рынка, к помощи родственников, семьи. Тогда ее жизненный проект оказывается возможным. Все чаще это вариант «двухкарьерной семьи», то есть профессиональную карьеру делают и жена, и муж, и это характерно для многих семей среднего класса. Однако за организацию быта скорее всего будет отвечать женщина при активной поддержке мужа. Признаки такого, по существу партнерского, контракта –планирование деторождения и активное участие в беременности мужчины, планирование организации быта и партнерская взаимопомощь в приватной, а иногда и в публичной, сфере, совместные бюджет, распоряжение деньгами и принятие решений. Организация быта, забота о детях – обязанности как женщины, так и мужчины. Прагматические цели (кому, что и когда удобнее делать) становятся важнее, чем культурно заданные требования, предъявляемые по признаку пола. Однако структурная организация общества в целом такова, что заработок мужа обычно более значим, и потому даже при партнерских отношениях женщина больше занимается бытом, хотя это уже не вменяется ей в качестве естественной обязанности. В случае экономически вынужденной работы женщины, воспроизводится традиция ответственности за семью. Главное для такой женщины – не работа, а материнство и дом. Работа важна как заработок, а не как ценность, связанная с самореализацией, ее не интересует содержание труда, которым она занимается. Она готова на любые работы, чтобы внести свой вклад в бюджет семьи. Материнство в этом случае включает не приватную заботу о доме, муже и детях, а обеспечение семьи. Этот экономический смысл материнства в нашем обществе вполне приемлем. Цель женщины – не столько поддержать свой личный уровень благосостояния, сколько обеспечить семью, в состав которой могут входить родители мужа и жены, возможно, и сам безработный муж, и финансово неблагополучные или недееспособные родственники, больные, престарелые, несовершеннолетние и т.д. По отношению ко всем этим членам расширенной семьи женщина может выполнять квазиматеринскую функцию: она заботится об их пропитании, образовании, лечении, отдыхе и пр., распространяя на них свою заботу. Другой гендерный контракт – домашней хозяйки – связан с представлениями о лучших жизненных шансах, характерных для западного старого среднего класса и высших слоев до и пост общества. Роль домашней хозяйки определяется двойственно. С одной стороны, это проблема идентичности женщин среднего и высшего класса. В этих слоях создаются образцы патриархатным женским предназначением. Для определенного сегмента нового предпринимательского класса - женская роль домашней хозяйки становится знаком престижного образа жизни. Материнство и забота о детях и муже воспринимаются как основные черты женственности. Этот контракт опирается также на религиозные ценности, все больше продвигаемые в публичной сфере. Роль домашней хозяйки связывается с возрастанием значимости приватной сферы и домохозяйства, с необходимостью в активном управлении частной собственностью в рыночных условиях. Однако эта роль сопряжена с многими проблемами. У женщин часто возникают проблемы бюджета семьи и денежных трат, нередко они подвергаются жесткому контролю со стороны мужа, утрачивают независимость, которую имело поколение их матерей, выстраивают специальные стратегии манипуляции мужьями. Возникают и проблемы уважения к домашнему труду, взаимоотношений кормильца и домашней хозяйки, то есть проблемы власти в семье. Отношения равенства оказываются недостижимыми, но при этом женщина становится «менеджером» домашнего хозяйства, в каком то смысле – профессионалом. Однако ее статус не вполне определен, потому что в обществе правила такого контракта не установлены. И даже если есть наемные работники, которые подчиняются домохозяйке, она все равно остается в сфере домашнего быта, имеющего низкую степень престижа. С другой стороны, хотя многие домашние хозяйки из обеспеченных слоев общества и испытывают неудовлетворенность своею жизнью, эта роль – проект желаемого будущего для работницы низкой квалификации и вынужденно работающей матери. Вместе с тем вынужденные домохозяйки из бедных слоев ограничены в возможностях найти работу, а вынужденные домохозяйки-мигранты ограничены в гражданских правах: женщины пошли бы работать, однако они не могут найти легальную работу, поскольку не имеют соответствующих прав, как и их мужья. Кроме того, они должны помогать детям адаптироваться в инокультурной среде и обеспечивать мужу возможность не нормированно работать в сфере неформальной экономики. Такая домашняя роль женщин определена недостатком гражданских прав и экономических возможностей. Еще один гендерный контракт – сексуализированная женственность и спонсируемая женщина. Этот контракт продвигается СМИ и обусловлен использованием сексуальности в качестве товара, что выражается в самых разнообразных формах – от порнографии и проституции до «брака по расчету». Сексуализированная женственность – как объект и субъект потребления – становится ресурсом обеспечения социального положения. Жизненные шансы женщины связываются с ее сексуальной привлекательностью, которая может быть обменена на социальные блага и престижное потребление в ходе «выгодной сделки». В современном обществе существуют и другие образцы женственности. Среди них – феминистки, представительницы этнических и сексуальных меньшинств, активистки неправительственных организаций, женщины, сознательно отказывающиеся от материнства, женщины-инвалиды, религиозные женщины, женщины – жертвы насилия в зоне военных действий, женщины «нелегалы», проститутки, беженцы, безработные, «бомжы», преступницы, наркоманки, террористки пр. Гендерное устройство общества становится более разнообразным и сложным для определения. Социальные права женщин лишь в незначительной степени обеспечены поддержкой государства и рыночных структур. Что касается проблем мужественности, то «кризис маскулинности» распространяется на новые поколения мужчин, не способных в рыночных условиях выполнять роль кормильца семьи. Это не относится лишь к небольшому слою обеспеченных семей, в которых мужчина доминирует, располагая властными и материальными ресурсами поддержки материнства и женской сексуальной привлекательности. Во многих других случаях постсоветский мужчина маргинализируется в приватной, а иногда и в публичной сфере. Решение гендерно окрашенных проблем общество ожидает от государства, социальная политика которого признается неэффективной. В разных социальных слоях возникает ностальгия по патерналистской государственной политике старого образца. Государство, в свою очередь, начинает проводить политику «экономического патернализма» по отношению к материнству, призванному решить демографические проблемы страны. Одновременно все большее пространство отвоевывают образы женственности и мужественности, апеллирующие к либерально-рыночной традиции гендерного общественного устройства. Эти идеологии являются традиционалистскими в признании биологически заданных гендерных ролей и потому могут способствовать дискриминации граждан по признаку пола, вытеснению женщин в приватную сферу, продвижению брутальной мужественности. До сих пор декларируемое «равенство в различии» представляется недостижимым идеалом. Лишь только развитое украинское гражданское общество, ставящее под вопрос тенденции социального неравенства, может способствовать его достижению.

AleksanDerالكسندRudرود2000-2015 , Mariupol UA -Toronto CA, ©